Воспоминания о великом конструктора
Воспоминания В.М.Зайцевой
Познакомилась я с Ростиславом Евгеньевичем осенью 1942 года на парусной станции «Водник». Он был такой большой, серьезный и деловой, что я чувствовала себя «малявкой», которая страшно мешается в парусной (так называли комнатку института на дебаркадере). Тут же я познакомилась с другом Ивана Ерлыкина – Николаем Зайцевым. Знакомство переросло в дружбу и вечную любовь. Вот так и начались мои почти ежедневные встречи в яхтклубе с Алексеевым, Зайцевым, Поповым, Пойловым,, Ерлыкиным, Зобниным и другими – вот оттуда и пошла «команда» Алексеева и, по существу, будущее конструкторское бюро.
Ростислав Евгеньевич с первых дней знакомства внушал всем чувство уважения, удивления, восторга, преклонения, восхищения, робости, а иногда – непонимания и возмущения. Эти чувства сохранялись во мне на все времена нашего знакомства и дружбы. Все дело в том, что он был человек сложный, незаурядный, своеобразный, сильный, волевой, странный, прямолинейный, скрытный, железный и легко ранимый. Самым главным в нем была неуемная любовь к жизни, работе, спорту, поэзии, природе, красоте, детям, машинам, друзьям, скорости, полету, мечте…всего, что было в нем – не перечесть!
Люди, его окружавшие, и даже старые друзья, невольно попадали под его влияние и было очень трудно при нем сохранить свое мнение, свое лицо, отстоять свое желание. К людям он подходил со своей меркой, требовал от каждого столько же, сколько мог сам. В его сознании не укладывалось, что кто-то другой не может сделать столько же и так же, как он.
Ростислав Евгеньевич в людях ценил дружбу, взаимопонимание, способность работать день и ночь. Усталости он не знал. Даже во сне его мозг работал. Он говорил, что многие идеи приходили к нему во сне. А их у него было вполне достаточно и для него, и для целого поколения потомков. Больше таких интересных, противоречивых, талантливых, неожиданных людей я не встречала.
Назад